Я выросла в неполной семье: нас с сестрой воспитывала мама, которая делала для нас все, что могла.

Но в подростковые годы я забунтовала. Связалась с компанией. Курили, пили, лазили по подвалам, воровали. Я забросила школу. И,  в принципе, перспектива была понятна. Но на мое счастье мама одного из ребят  пришла в Церковь и пригласила нас. Мое первое ощущение: здесь все по-другому! Атмосфера спокойствия, мира, теплоты — мне было просто хорошо, и я больше никуда не захотела уходить. С этого момента все стало меняться. Компанию я оставила, хорошо окончила школу, поступила и уже окончила институт, вышла замуж, у меня две дочери и сын. И именно в этой Церкви Бог подарил мне настоящих друзей, с которыми общаюсь уже многие годы.  Это не голословные утверждения. Именно будучи частью этой церкви, я смогла пройти непростые испытания. Пять лет назад со мной произошли страшные события, которые перевернули мою жизнь.
Тот страшный день я помню с самого утра. Позвонила подруга и сказала: «Анюта, пожалуйста, поехали ко мне на дачу». Наверное, было  какое-то предчувствие, потому как я – человек легкий на подъем, но не хотела ехать вообще. Однако же согласилась, и мы с детьми собрались в дорогу.  По пути мы встретились,  старший сын пересел в машину подруги, а ее младшая дочь пересела ко мне в машину. Так и поехали. Она ехала с тремя старшими детьми, впереди, а я ехала с тремя девочками за ней.

Мы едем, скорость небольшая. Была возможность обгона. Подруга обгоняет, скрывшись из поля зрения.  Я оборачиваюсь, смотрю по зеркалам, машин нет, а передо мной едет «газель», старенькая, очень медленно, и я пошла на обгон. Включила поворотник, стала набирать скорость.

Когда  я уже практически поравнялась с грузовиком, он просто резко выехал на полосу, по которой я двигалась. Попыталась объехать, не справилась с управлением, было очень узко, мы 4 раза перевернулись в воздухе. Полетели в кювет. В машине – маленькое расстояние между рулем и сиденьем, меня очень сильно било о руль.  В этот момент я смотрела на детей, они  сидели,  и  у них поднимались только волосики. Будто бы они находились в каком-то коконе. Я смотрела на них и думала: “Этого не может быть, это не со мной”. У детей были испуганные глаза, но они даже не метались по машине, просто сидели – и все.   Единственный момент, которого я не помню, как вылетела из окна. Подняла глаза и увидела свою машину, которая сверху падала на мой таз. Я только успела подумать: “Боже мой, как больно”. Кости заскрипели, полилось что-то горячее, и я поняла, что это кровь. Дети, пытаясь выбраться, стали расшатывать машину.

Я услышала шум бегущих людей, откуда они взялись – не знаю, потому что  вблизи  проселочной дороги не было населенного пункта. Подбежав, подхватили машину и стали вытаскивать детей. Мимо ехал мужчина, дальнобойщик. Его просто Бог послал – это явно. Он так организовал людей вокруг меня: “Ты вызывай «скорую», ты неси аптечку, вы отведите детей. Соберите сумку” – взял меня за руку. «Детка, не переживай, все будет хорошо. Мы рядом, сейчас приедет «скорая». Боль была ужасная,  когда я стала концентрироваться, поняла, что у меня  оторвано ухо. Впоследствии его пришивали. Потом чуть-чуть приподнялась и увидела оголенную кость – мой голеностоп, который просто  лежал рядом, пальцы удерживал маленький кусочек кожи.

В больнице сказали: «Аня, нога синяя, большая кровопотеря. Мы тебя настраиваем, чтобы для тебя не было шоком: когда ты очнешься, ступни не будет». Я говорю: «Не говорите мне ничего»!

 

Я слышу – идет кто-то. Это был врач, от которого на тот момент зависело все. Я схватила его за руку, и говорю: «Доктор дорогой, мне 29 лет, у меня трое маленьких детей, я хочу жить, я хочу ходить. Оставьте мне ногу, пожалуйста. – Все будет хорошо, не переживай. Мы будем стараться».

Когда очнулась, было ощущение что ты – в раскаленной печке. Врач мне говорит: «Аня, теперь пошевели пальчиками”. Я говорю: “Вы мне оставили ногу? –  Ты же просила, пошевели пальчиками”. – И я шевелю своими пальцами. Это было радостно, но тогда я даже догадываться не могла, что  самое страшное еще впереди. В течение 12 дней я находилась между жизнью и смертью.

Каждые 3 часа мне кололи наркотики, потому что боль была очень сильная. Я  сильно плакала, просила мужа: «Брось меня, зачем я тебе нужна такая». Он говорил: «Я тебя буду на руках носить». Если честно, хотелось умереть. Эгоисткой была в тот момент, просто было очень больно – и все. Через 12 дней, когда уже смогла соображать, я осознала, что из молодой, активной, успешной, многодетной мамы я превратилась в человека, которому постоянно нужна помощь посторонних людей. До этого момента все делала сама, а сейчас я лежу и завишу от мамы, своих тетушек, сестры, просто ото всех,  не могу приподняться,  не могу вообще ничего.

Потом поняла, что если Бог допустил до меня такое испытание, значит, я должна его принять и не спрашивать, за что и почему. Это – для чего-то. Хотя этот вывод было тяжело принимать, но потом даже силы появились. Боль осталась, но поменялось отношение к происходящему.

Когда я приехала домой после первой операции, мне сказали ходить на костылях. А я не могла. Иду, а ощущение – как в сказке о русалочке.  Она идет, и каждый шаг ей с болью дается.  Оказалось, что у меня полностью сломан таз. Мне спасли ногу, а таз мне не спасли, не сделали нужный снимок вовремя.  При этом меня подняли и сказали, чтобы я уже ходила.  Выяснилось, что я еще хуже вся переломана, чем была после аварии.

С этого момента началась моя долгая эпопея лечения по больницам. Меня ломали заново.  Вешали большие гири по 25 кг, каждый раз увеличивая вес.  Врачи после многих усилий отказывались от меня один за другим. Во время сложных этапов лечения я переносила жуткие боли, гной, кровь, постоянную температуру. Каждый раз надеялась, что выйду из больницы здоровой. Мне устанавливали аппарат Елизарова, проделав четыре отверстия в теле, суставное протезирование, цементом пытались скрепить остатки костей.  На лечение были потрачены огромные средства.  Одна, другая, третья — множество больниц и операций.  Но, к сожалению, ничего не помогало.  И в очередной раз поле снимка пришел врач  и сказал: “Аня, все. Больше тебе никто не поможет. Никто за тебя не возьмется. Я бы сам за тебя заплатил  и сам бы тебя отвез. Но тебя ждет инвалидная коляска. Я очень хотел помочь тебе, но не получилось”. Для меня –  активной женщины – это был приговор. Таз просто не срастался. В итоге  меня выписывают – и все. Я уже больше не поднимаюсь.  8 месяцев  лежу на кровати. Лежишь, смотришь в окно,  а там просто меняются времена года. Зима, весна, лето. Драгоценная жизнь проходит мимо.

Звонит моя сестра двоюродная и говорит: «Анюта, может, мы все-таки попробуем лечение за границей?» Я говорю: “Каким образом мы будем это делать? Финансово мы просто исчерпаны». Она говорит: “ Я все равно надеюсь. Не может так остаться”. И она кладет трубку.

После этого разговора я открыла Библию и наткнулась на такие слова: «Я пойду пред тобою и горы уровняю, медные двери сокрушу и запоры железные сломаю;  и отдам тебе хранимые во тьме сокровища и сокрытые богатства» (Ис. 45:2-3). Я  поняла, что у нас будут деньги.

А моя сестра в этот момент, помолившись Богу, села перед компьютером и  начала писать в  компании и благотворительные фонды. Она написала 100 писем.  Попутно  стала рассылать историю моей болезни по клиникам в Германии.

Через некоторое время звонит мне сестра, причем она даже разговаривать не может. Берет трубку ее муж и говорит чудесные новости. Нашлась клиника в Германии, которая все-таки решается меня взять, а также находятся спонсоры, которые оплачивают огромную сумму за мое лечение — 75 000 евро. Для нас было чудо. Потому что даже в Германии за мое лечение никто не брался. Слишком сложное у меня было повреждение.

В Германии я пробыла  два месяца, оттуда я приехала на своих ногах. Через полгода я одела каблуки. Когда я шла по дороге,  у меня просто слезы лились. Я думала: «Боже мой, неужели я опять живу, неужели я опять хожу?!» Для любого человека это – мелочь, для меня – это было целое событие.

С тем мужчиной, который меня «подрезал», мы не стали  разбираться, не пытались выяснять с ним отношения. Бог ему судья.

Повреждение слишком сложное и до конца вылечиться не представляется возможным, два года я выкарабкивалась из последствий аварии и буду бороться с ними до конца жизни, но по прошествии всего я могу сказать, что я больше приобрела. Мои друзья с другой  стороны себя показали, это те самые люди из Церкви, верующие. Они и были хорошими, очень хорошими, но представьте себе заботу о человеке в течение двух лет. Операция за операцией, да еще причем неудачные! К тебе  ездят постоянно, тебе звонят и могут попасть, когда ты не в настроении, когда ужасные боли, но всегда находились  слова утешения, это не то, что день у тебя депрессия и тебе сказали что все будет хорошо – и до свидания. Это изо дня в день. Деньгами помогали, лекарства доставали. Друзья – просто настоящая семья, семья, которой можно гордиться.  Ведь то, что со мной произошло, я не смогла бы пройти  одна. Заботливый муж, любящие дети, сестры, родители, друзья, Церковь. Церковь – это место, где одному больно – больно всем, где у одного радость – радость и у остальных. Это место, где Господь делает чужих людей родными.

Анна Шевчук